Добавлено: 10 Январь, 2008 07:13 Заголовок сообщения: повесть "солнышко"по игре Fallout.
Гудели уставшие после целого дня беготни ноги, давно уже пора пристраиваться на ночлег. А вот собственно и подходящее местечко. Сейчас сброшу осточертевший рюкзак, амуницию, оружие, все эти необходимые, но очень обременительные атрибуты моей жизни, или выживания, кому как нравится, насажу на прутик добрый шмат мяса, оставлю его поджариваться над крохотным костерком, а сам растянусь на песке и уставлюсь в черное бездонное небо, чтобы опять бросить холодным звездам: "Как я ИХ ненавижу!!!…"
Мы встретились совершенно случайно, просто я заблудился в пустыне. Сначала кончилась еда, потом вода, потом силы, потом сила воли и, наконец, любовь к жизни. Я уже почти ничего не чувствовал, видеть я перестал давно, только в голове остался назойливый гул, то ли шум перегретой крови, то ли шорох осыпающихся барханов. Наверное, уже вечность как я умер. Но всего лишь тоненькая струйка воды доказала скоропалительность подобных выводов. Я сделал глоток, еще один, захлебнулся и потерял сознание.
Мир мерно покачивался, иногда сотрясаемый неожиданными толчками. Открыть глаза оказалось неимоверно трудно. Еще труднее было приподнять голову и оглядеться. Я лежал на куче каких-то камней, нагруженных на огромную телегу. В движение все это приводилось маленьким стадом браминов, под управлением человека в белом балахоне. День потихоньку угасал. Наконец мы остановились и стали устраиваться на ночлег. Погонщик распряг браминов, развел огонь, проявив при этом недюжинную сноровку. Вскоре из объемистого котелка потянуло несравненным ароматом вареного мяса. Мой спаситель забрался на телегу и стал довольно бесцеремонно стягивать меня на землю.
- Вообще-то я уже способен совершить подобный подвиг и без посторонней помощи.
- И давно ли? За последнюю неделю мне всего лишь семь раз приходилось проделывать это, но если ты готов избавить меня от лишних трудов, то можно лишь приветствовать это благородное намерение.
Насмешливый голос явно похож на женский, а когда капюшон был отброшен на спину, то оказалось, что и принадлежит он женщине. Молоденькой, круглолицей и отчаянно конопатой. Копна растрепанных рыжих волос вокруг лица. Ну прямо солнышко. Не тот раскаленный белый шар, висящий над песками, безжалостный и испепеляющий, а ласковое весеннее солнышко, золотое над зеленой лужайкой. Эдакое чудо среди пустыни. Стимулов не ударить в грязь лицом у меня заметно прибавилось, пришлось самому сползать с высокой повозки и устраиваться у костра. Нельзя утверждать, что движения мои при этом отличались завидным изяществом. Но я сделал это сам! Справиться с миской наваристой похлебки было уже значительно легче.
- А ты оказался гораздо крепче, чем даже можно было надеяться. Обычно через неделю после таких приключений человека, произнося много хороших слов, закапывают в землю, а ты уже довольно шустро бегаешь на четвереньках.
- Угу… Повезло…
- Да тебе настолько сильно повезло, что начинаешь думать, может наш старый пастор прав, кто-то там наверху очень сильно печется о тебе. Это мой последний рейс, рудник истощился, больше уже незачем тащиться в эти проклятые места. Да и нечего здесь делать, если ты не решил выбрать самый мучительный способ самоубийства. Надеюсь, не это привело тебя сюда? А то прости, что помешала.
- Ну нет! У меня были несколько иные планы.
- Вот и ладненько, а то было бы обидно помешать человеку в реализации его сокровенного желания…
- Тьфу на тебя! Сначала ты спасаешь меня от смерти, а потом хочешь уморить своей болтовней.
- Обидно упускать такой случай! Редко попадается попутчик, способный произнести в ответ нечто отличное от обычного "му-у-у"…
Она еще что-то тарахтела, но слабость брала свое, и я просто уснул.
Это пробуждение мало отличалось от предыдущего. Повозка, булыжники… Что-то не припомню, что бы я сам выбрал их в качестве матраса. Процесс перемещения с раскачивающейся повозки на твердую землю прошел заметно лучше первой попытки, что вселяло некоторые надежды.
- С добрым утром! Если бы не твой пол, тебя с полным основанием можно было бы назвать Спящей Царевной, однако отвратительное подобие бороды, не позволит мне…
- Погоди ты! Который час?
- С большой степенью уверенности можно утверждать, что время ленча давно миновало, и до наступления темноты совершить священный обряд трапезы уже вряд ли удастся. Правда для особо страждущих найдется слабое утешение в виде куска холодного мяса.
- Давай сюда! Очень хочется утешиться, особенно после столь твердокаменной постели.
- А ты бы предпочел остаться там, на мяконьком песочке? Еще не поздно все изменить, хотя и жалко терять столь красноречивого собеседника. А наличие у него некоторых зачатков чувства юмора еще более усугубит горечь потери…
Я вполуха слушал ее трескотню, целиком занятый едой. Но даже несмотря на это, довольно много узнал про себя, про эту местность и эту жизнь. Немного насытившись, решил поддержать светскую беседу.
- А зовут-то тебя как, прелестное дитя?
- Меня зовут Милли, страшный дяденька. Я сейчас с перепугу разревусь и убегу, а ты меня ни за что не поймаешь. А если позволишь себе еще нечто подобное, то проблема твоего пропитания целиком ляжет на твои же плечи. И вообще…
- Да, мэм! Слушаюсь, мэм!
- Вот так уже значительно лучше. Немного менее официально и будет в самый раз. При желании, ты можешь сообщить свое имя, ведь нужно же тебя как-нибудь называть. Вариант Эй Ты меня правда тоже устроит, но хотелось бы сначала выслушать твои предложения.
- Смит.
- А что, похож. Смит-Вессон, револьвер, калибр 11.43, полицейский вариант. Немногословен, но убедителен.
- Откуда столь глубокие познания в этой области?
- Ах, да! Мы же почти не знаем друг друга. Разрешите представиться, лейтенант Милли, мастер-оружейник второго класса, за высказывания несовместимые с официальной точкой зрения администрации разжалована и отправлена на штрафные работы. Сборище надутых индюков решило, что брамины, эта достойнейшая и полезнейшая часть населения города, наиболее невосприимчивы к крамольным речам. Хоть в этом они оказались совершенно правы. Да мне и здесь нравится, знаешь, необременительный физический труд на свежем воздухе…
Она внезапно замолчала, нахмурилась и погрузилась в какие-то свои, по-видимому, невеселые размышления. Мне, почему-то, захотелось нарушить затянувшееся молчание.
- А оружие то у тебя есть, мастер-оружейник второго класса?
- Дали мне какую-то пукалку, - она рассеяно махнула рукой в сторону повозки - да и не нужна она здесь, тут никто жить не может, даже люди - и снова замолчала.
Я понял, что вывести ее из тягостных раздумий не удастся и решил поближе ознакомиться с этой пукалкой. Само то, что к оружию относятся так пренебрежительно, казалось невероятным. Мое оружие, это продолжение меня самого, а может быть и я сам. Пукалкой оказался неплохой охотничий Ремингтон, два ствола, двенадцатый калибр. Машинка простая и удобная. Заряженная и тчательно ухоженая. Рядом патронташ на двадцать патронов. Полный. Ну если здесь никто не живет, то этого вполне достаточно. А если все таки живет… Рука привычно метнулась к бедру, где обычно я таскаю свою пушку, и ухватила пустоту. Да, распустился, размяк, который день без оружия и даже не заметил этого.
- Милли, когда ты меня нашла, у меня что-нибудь с собой было?
Она ответила не сразу, видимо в мыслях находилась далеко отсюда.
- А… Наконец то, а я то думала, что восставшим из могилы уже ничего, кроме невероятного количества еды, не нужно - она подошла к повозке, вытянула из нее объемистый мешок, порылась в нем и вынула небольшой сверток - держи, вояка.
Я развернул промасленную тряпку. Это был он, пистолет Гаусса ППК12 и два магазина. Все в идеальном состоянии.
- Я тебя нашла с ним в руке. Интересно, с кем ты собирался здесь воевать? И как? Пистолетик то был весь забит песком. Пальнул бы из него и, скорее всего, пристрелил себя, а противник бы ушел не оцарапанным. Я еле вывернула его у тебя из рук. Цепкий ты был, хотя и полудохлый. Странное оружие, мне с таким сталкиваться не приходилось. Откуда, если не секрет?
- Да так, от одного знакомого. Бывшего… - я замялся.
- Да ладно, ты. Не очень то и интересно. А вот был у меня один знакомый…
Странно, любой кто позволил бы в мой адрес хотя бы малую часть того, что уже довелось услышать от нее, смело мог считать себя покойником. А ее болтовня не раздражала. Наоборот, я слушал ее, скорее не слова, а голос, слушал, и чувствовал себя по-домашнему уютно. Хотя вряд ли смог это объяснить, ведь настоящего дома у меня никогда не было. Но может быть когда-нибудь будет.
Наш маленький караван потихоньку двигался по безжизненной местности. Брамины лениво тянули телегу. Мы болтали о том и сем, обо всем и ни о чем. Показалась чахлая рощица полузасохших искореженных деревьев.
- Вот здесь мы остановимся. Оазис по здешним меркам.
Брамины, освобожденные от упряжи, разбрелись и принялись с видимым удовольствием хрустеть почти голыми ветками. Милли занялась осмотром и ремонтом своего хозяйства, я, по мере сил и уменья, старался ей помочь, хотя, похоже, больше мешал. Она благосклонно принимала мои неуклюжие попытки, похоже, ей нравился сам факт, а не результат. Наконец не выдержала и прогнала меня собирать хворост. Это я выполнил со свойственным мне блеском, вскоре на поляне высилась целая гора сучьев.
- Так… Ты явно решил не только спалить весь оазис, а заодно и поджарить всех браминов. Аппетит, заслуживающий не только всяческих восхищений, но и серьезных опасений. Мне хотелось бы быть подальше, когда у тебя закончатся запасы продовольствия.
- В этом случае тебе вряд ли что-нибудь грозит, боюсь отравиться - я был горд собственной находчивостью. За что немедленно поплатился.
- Ого! Дела твои явно пошли на поправку. Наряду с заметным прогрессом в области физического здоровья, наблюдаются и некоторые сдвиги в области интеллектуальной. Моим горячо любимым браминам вовек не подняться до таких высот изящной словесности. Наконец у них появился достойный конкурент. Сей подвиг мысли не может остаться незамеченным и неоцененным. Жалую тебе гордое звание старшего повара, да и младшего то же. И постарайся оправдать столь высокое доверие.
Я сильно не возражал, подумаешь приготовить обед, особенно когда за продуктами не нужно долго гоняться. Немного погодя мы уже уплетали результаты моей стряпни.
- Нужно признать за тобой определенные кулинарные таланты. Весьма неплохо!
- Это было не так сложно.
- Ладно, можешь оставаться здесь, преисполненный законной гордостью, а я отправляюсь спать, притомилась сегодня.
Что-то не спалось. Я лежал и наслаждался ничегоделанием и ничегодуманием. Какая то тень мелькнула на фоне меркнущего неба. Я было дернулся, но мягкая ладошка легла мне на губы.
- Тише… подвинься…
…Я опять смотрел в небо. Черное бархатное небо, утыканное алмазными россыпями звезд. Наверное я был счастлив. Или начал понимать, что же это такое, счастье…
- …Останься…
- Не могу... Есть несколько долгов, которые я должен заплатить. Серьезных долгов. Может пойдешь со мной, что тебе терять здесь? Браминов можно взять с собой.
- Так, пустяки, всего лишь жизнь. Наши му.. дрецы знают, как привязать кого угодно. Один маленький укольчик и ты пленник. Если я еще через две недели не доберусь до места, мне конец. Потом еще один укольчик и ты опять человек. Вот так, не нужно ни веревок, ни заборов. Все очень просто и жестоко. Как сама жизнь. Тупик, из которого нам придется выбираться поодиночке.
- Ну вот и все, Смит, сегодня мы с тобой расстанемся. Я расскажу, как добраться до ближайшего жилья. Будет трудно, но ты сможешь, особенно с твоими то талантами. Дам воды и продовольствия, немного, но тебе хватит.
- Ладно, я не в претензии.
- Смотри внимательно, - она принялась щепкой рисовать на песке некое подобие карты. - Все понял? Или мне нужно разжевать? - Я молча кивнул. - И еще, смотри внимательно, вот здесь находится наш город, может пригодится…
Милли с надеждой посмотрела на меня. Я опять всего лишь молча кивнул. Она отвела глаза.
- Пойдем, надо собираться.
Нагружая изрядное количество провианта в рюкзак, я обнаружил на дне миниатюрную зажигалку, безделушку, которую так и не смог в свое время никому продать. Немного подумав, протянул ее Милли.
- Вот возьми, больше у меня ничего нет. Штука совершенно бесполезная, поэтому будем считать это просто сувениром.
- О! Я очень польщена! Это достойная награда за ту незначительную любезность, которую я тебе оказала. Сей бесценный дар будет скрашивать мое одиночество…
- Да уймись ты. Я совершенно серьезно.
- Я тоже.
Опять дорога. Привычное дело, я всю жизнь в дороге. Куда она приведет и где закончится, тайна сия велика есть. А сейчас я уходил все дальше. Перевернута еще одна страница пухлой книги встреч и расставаний. Неожиданно сзади прогремело два выстрела, затем еще. Мгновенно рюкзак полетел на землю, и я со всех ног кинулся назад. Вот уже видна повозка и гладкие фиолетовы туши, копошащиеся вокруг.
- Твою мать!… Инопланетные туристы!.. Гости со звезд!.. Ублюдки хреновы!..
Я стрелял, пока не прекратилось хоть малейшее шевеление. Немного выждав, подошел поближе. Все было заляпано кровью и кусками мяса. "Странно, кровь у них тоже красная" - пришло почему то в голову. Я весь перемазался, но продолжал копаться в кусках земной и неземной плоти.
У нее уцелело только лицо. Мертвое лицо с умирающими глазами.
- Ты… вернулся…
Когда я укладывал ее в могилу, на землю выскользнул небольшой предмет. Позже я поднял его. Это был ключ от электронного замка. Я спрятал его в потайной карман. Рядом еще с несколькими вещицами. Счет моих неоплаченных серьезных долгов опять увеличился. _________________ Малыш ты меня волнуешь!
Не асилил. Приду домой почитаю либо в метро по пути домой. _________________ Hikari WoE|MvP|PvM 99/68 High Wizard {Roses}
Хикару - ацкий смит барыга {Trading Roses} GoldenGirl - ацкий мерк барыга {GM Witherless Roses}
Мы забытое поколение, которое любит "пихать кнопки компа, жрать чипсы и пить пиво на тусовках"(С) Neaxion
"Человек - это часть целого, которое мы называем Вселенной, часть, ограниченная во времени и в пространстве"(C) Альберт Эйнштейн И не сомкнуть кольцо седых холмов, И узок путь по лезвию дождя, И не ищи - ты не найдешь следов, Что Воин Вереска оставил, уходя.
Воин Вереска(C)Хэлависа группа Мельница
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах